Запах во сне

Бывают ли запахи в сновидениях?

Да, запахи в снах бывают порой очень ощутимыми и запоминающимися.

Как правило, человек видит в своих сновидениях всё то, что когда-то уже видел, бодрствуя. Единственная разница в том, что события в сновидении происходят в самых необычных комбинациях и интерпретациях. Тем не менее, мозгом ночью интерпретируется только то, что уже было когда-то зафиксировано наяву. Это и визуальные образы, и звуки, и запахи.

«Ароматизированные сновидения» большинство людей видит редко. Они случаются в следующих случаях:

  1. Во сне развивается сюжет, в ходе которого его компонентами становятся те предметы, которые мы ассоциируем скорее с запахами, чем с визуальными или какими-то другими внеобонятельными образами.
  2. Запах становится необходимым для развития сюжета. Без него сновидение разрушается.
  3. В спальне распространяется реальный значительный запах, который проникает в сон. Это явление называется провокацией для подсознания.
  4. На запахи в снах или их полное отсутствие влияют особенности чувствительности нервной системы спящего.

Ощущение запахов во сне не гарантирует того, что мы запомним эту ароматизированность. Поэтому запахи во сне и становятся большой редкостью.

Для того, чтобы понять, способны ли мы почувствовать во сне те или иные ароматы, нужно попробовать воспроизвести их в своём сознании наяву.

Отчетливый запах серы. Чувствительный Путин. Рубль: конец коридора. Тайна о смерти псковских десантников. Весь газ — Китаю! Звенья цепи

Излишне взволнованный Путин. Рубль больше не идет по коридору. Отчетливый запах серы. Страна чиновников и охранников. Учение Маркса всесильно в отдельно взятой стране

Путин в последнее время стал как-то много волноваться, замечает в колонке на сайте РБК Глеб Павловский. Помимо того, что это вредно для здоровья, это вредно и для страны:

Как-то незаметно мы перестали ждать от Владимира Путина политических заявлений и ждем только исповедальных. Прежде на такое он был скуповат, а теперь охотно обращается к собственной родословной. Но главной темой становится боль, причиняемая ему лично историей. Русской и мировой.

Положение России во всех смыслах сложное и становится все сложней. Тем временем президента настораживают странные вещи, о которых он говорил на недавней встрече с историками: например, система правопреемства князей Киевской Руси, и он готов кое в чем поправить Ярослава Мудрого. Пожалуй, это единственная реформа, которой никто в мире не станет мешать.

На последней Валдайской встрече от президента ждали стратегии ответа на прямые и косвенные удары, которые Россия получала от Америки за последние полгода. США подчеркивают (и даже завышают) свою роль в политике санкций, исходя из модели России – страны, реально руководимой Путиным и его друзьями. Но это ошибочная модель – авторизация любых действий окружения не есть руководство.

Путин предлагает не стратегии, а только переживания. Он объясняет эмоциональные мотивы своих действий. И эти объяснения настораживают: Путин не предлагает политической версии ответа. Он предлагает всем остальным разделить его чувства, переживания человека, который вышел из мира, которого давно нет. Эти переживания экзистенциально важны, но как политическая речь – бесперспективны.

Рассказы Путина выполнены в смешанной технике. Он не может твердо решить, что царит в истории – добро или зло. Высококачественный обман («нас кодируют») смешан с восхищением («большевики красиво всех обманули») и с удивительным объяснением антивоенных настроений 1917 года модой. В Сочи на Валдайском форуме Путин предался переживаниям конца СССР. Опять же, оказалось, что «нас обманули». <…>

Путин видит в ссылках на эти старинные обманы повод к политическим переговорам. Но каков их предмет? Недостаточное уважение к России? Такую позицию не примут за рабочую, она хороша лишь чтобы нас обманули. <…>

Нам нужно опасно мало: уважения. Это зыбкая ценность, ничто не стоит так дешево. В недавней истории уже был случай, когда реальную вещь нам продали за уважение. Я говорю о вопросе расширения НАТО на Восток, который на его раннем этапе Россия могла заблокировать, пока не поменяет на что-то реальное. А получила «место в Большой восьмерке». Сейчас нам готовы продать это же еще раз. Но за красивую бумагу с подписями о том, что в мире должны царить принципы, еще раз возьмут что-то реальное. Интонация Путина показывает, что за эмоциональные бонусы мы на многое готовы. <…>

В игре, которая ведется сейчас, мы можем только проиграть. Нельзя пытаться перерисовать мир, как любят подростки. Такой квест плохо кончится.

И кажется, что конец близок:

Николай Кононов: Про рупь. «Срочная новость» о совершенно свободном курсе прочитана мною как «срачная новость». И еще — если бы на дензнаках были не халтурные виды трудноузнаваемых мест необъятного государства, а лики поэтов и художников, настоящей славы отечества, то и нац. валюта вела бы себя соответственно.

Пока же поэты, то есть прозаики, просто страдают. Маруся Климова: Не хочется быть мелочной. В принципе, я в курсе, что у многих людей в жизни нет особых радостей, кроме гордости за свою страну. Однако когда я захожу сейчас в магазин и вижу новые ценники, то понимаю, что теперь мне придется больше трудиться, у меня останется меньше свободного времени на личные дела и т.п. И все исключительно потому, что кому-то оказалось недостаточно удовольствий от просмотров сериалов и захотелось почувствовать себя более счастливым. Причем заранее меня об этом никто не предупредил. Что я должна испытывать?

У рубля, меж тем, сегодня все как будто хорошо:

Сергей Елкин: Курс сероводорода на биржах валится вниз

Так они и объясняют:

Ну или так:

(Про Милонова – правда. «Фонтанка» пишет: Милонов возвращался после чаепития по переулку Антоненко с двумя общественными помощниками. Метров за десять до входа в ЗакС навстречу мужчинам резко выдвинулся незнакомец и, по словам очевидцев, сняв куртку, произнес: «Сейчас я вас буду лишать здоровья» – и обхватил депутата за шею. Попытку удушающего приема снабжал нецензурщиной, причем не столько в адрес Милонова, сколько всех законодателей.

Депутат подтвердил корреспонденту «Фонтанки» инцидент, но попросил не драматизировать: «Да, молодой человек попытался произвести определенные действия в мою сторону, но гибкое тело было перехвачено стальною рукой», – сказал он, отметив реакцию своего помощника».

Константин Кропоткин: Да, он поэт! И из неприличных. Гибкое тело, определенные действия…)

Народные массы, тем не менее, шевелятся, сообщает Сергей Пархоменко:

Пришел в свой банк — большой, хороший, с именем. Тут паника.

Очередь к банкоматам тянется на улицу и дальше вдоль витрины. Народ выгребает рубли. И куда-то торопливо уносит.

Кажется, все очень воодушевлены позитивными прогнозами президента. Прямо видишь собственными глазами, как укрепляется доверие к национальной валюте. Глаза светятся радостью долгожданного обладания Крымом.

Состояние российской экономики сегодня описал в статье на РБК Владислав Иноземцев:

11 октября 1994 года, двадцать лет назад, в ходе биржевых торгов в Москве доллар подорожал по отношению к российскому рублю на 38%. Это было воспринято как национальная катастрофа, а председатель ЦБ Виктор Гера­ще­нко лишился своей должности уже на следующей неделе. С начала июля 2014 года доллар взлетел на те же 38% – но президент зани­мался проблемами Донбасса, а монетарные власти излучали оптимизм.

Пока рубль обесценивался, часть экспертов впадала в панику, часть предлагала экзотические варианты спасения экономики, а некоторые выступали с объяснениями того, почему происходящее можно считать нормальным и не стоящим особого внимания. Стоит обратить внимание на недавнее выступление экономиста Максима Миронова в газете «Ведомости», суть которого сводилась к тому, что цены в России исключительно высоки, зарплаты непомерно раздуты, и потому рубль был обречен на радикальное удешевление. <…>

Относительная стоимость валюты – лишь один из элементов в большой экономической игре. Есть и другие: чтобы быть конкурентоспособной, стране нужно структурно диверсифицироваться, усиливать внутреннюю конкуренцию, бороться с монополизмом, вводить диверсифицированные и стимулирующие экономику налоги; в той же Швейцарии федеральный налог с доходов, не превышающих 13 600 швейцарских франков в год (более 50 тыс. руб. в месяц), не взимается вообще, а НДС составляет 8%, а не 18%, как в России.

Нужно строго соблюдать права собственности; создавать условия для открытия новых биз­несов; поощрять не государственных монстров, но средних и мелких предпринимателей; не дискриминировать иностранных инвесторов, а воспринимать всех, кто вкла­дывает деньги в твою экономику, как своих. А если уж быть совсем откровенным, то пока страна не превратилась окончательно в богатую и про­цветающую, разумно ограничить расходы на военщину, пугающую сопредельные государства, – например, тем же 1% ВВП, каким вполне обходятся японские силы самообороны. И тогда повышение курсовой стоимости рубля отнюдь не будет тормозить хозяйственный рост.

Впрочем, попытка объяснить проблемы отечественной экономики «переоцененностью» рубля наверняка будет востребована. Ведь этот аргумент можно интерпретировать и по-другому: своими успехами страна обязана бескорыстным чиновникам, а проблемами – алчным гражданам и потерявшим всякий стыд предпринимателям. Такая позиция может понравиться власть имущим, но хозяйственных проблем страны она не решит. Населенная чиновниками и охранниками страна, в которой делается все для уничтожения предпринима­тельской инициативы, не может развиваться. И ее, разумеется, не подтолкнет к развитию даже девальвация последних месяцев.

Чиновники, меж тем, продолжают вести себя ровно так, как пишет Иноземцев:

Глеб Усков: Ужасное население, ужасные банки и предприятия. Все против ЦБ! Сплотились и спекулируют против страны… Какой ужасный народ, какие не патриотичные предприниматели. Никто не дает себя обобрать. Но ЦБ решит и эту сложнейшую задачу:

1. Банки за валютные позиции — наказать.

2. Доллары запретить и у населения изъять.

Демьян Кудрявцев: Какой удивительный человек.

Есть еще одно обстоятельство, которое то и дело хоронит российскую экономику – институциональная слабость. Об этом пишет на сайте inliberty.ru Остап Кармоди: Схема простая: отсталая, но полагающая себя сильной страна влезает в какую-нибудь авантюру, обычно военную, будь то Крымская (1853), Японская (1904) или Афганская (1979) война, и терпит унизительное поражение, обнажающее все ее многочисленные проблемы. Необходимость реформ для выживания государства становится очевидной, и к власти приходят люди, понимающие: для того, чтобы конкурировать с Западом на равных, стране нужны современные общественные институты. Эти люди проводят финансовые, бюрократические, судебные и конституционные реформы. Страна начинает бурно развиваться. Иногда сразу, иногда с некоторым лагом — это зависит от разных факторов, главным образом от глубины ямы, в которой она оказалась, и степени последовательности реформ.

Реформы приносят первые плоды — население богатеет. Количество людей, у которых есть чего отнять, растет. И у тех, кто находится у и при власти, растет искушение перераспределить это в свою пользу. Они начинают тянуть одеяло на себя. Расцветает коррупция, откаты и отжимы становятся нормой. Самоуправление и независимые суды, мешающие «элите» забирать все, что плохо лежит, постепенно упраздняются — не юридически, так фактически. На конституцию и законы плюют с колокольни Ивана Великого. Развитие страны замедляется, а то и вовсе прекращается. Но ни народ, ни, тем более, элиты этого пока не замечают — ведь они богаты как никогда, а последствия структурного кризиса еще не проявились. Власти решают, что им все позволено, и впутываются в очередную авантюру, обычно военную. Народ их поддерживает — он наелся, и теперь ему хочется, чтобы его боялись-значит-уважали. Авантюра обнажает все накопившиеся проблемы, и страна опять проваливается в яму.

Почему всего этого не происходит в западных странах? Почему они развиваются хоть и медленно, но стабильно, и не скатываются в подобные порочные циклы? Потому что Запад — общество договора, где институты не разрушают ради личной сиюминутной выгоды. А Россия, Украина, Африка, Латинская Америка и большая часть Азии — Гиперболея, где люди не привыкли задумываться о будущем и живут по принципу «здесь и сейчас». Но не как буддийские монахи, для которых каждое мгновение равно Вечности, а как люди, для которых не существует не то что вечности, но даже и следующей недели.

Демьян Кудрявцев подтверждает:

Из России ушли уже многие средние инвестиционные и IT фонды и компании, и венчуры, переместили свои штаб-квартиры, или наоборот представительства, в Балтию и дальше. А теперь — горбатый! Майкрософт переводит часть разработки в Прагу. К авторитаризму это не имеет прямого отношения — часть российского программирования переехала в Белоруссию. Не имеет прямого отношения и к стабильности — другая часть давно обосновалась на Украине, и не выезжает даже сейчас. На самом деле у этого несколько причин, но ключевая — чудовищная некомпетентность государственной среды.

Роман Филатов: Я бы добавил еще и полное отсутствие методов защиты от этой некомпетентности.

Екатерина Шульман в «Ведомостях» объясняет генезис государственной некомпетентности нынешнего времени. По ее мнению, в головах нынешних российских руководителей до сих пор сидит плохо понятный марксизм:

Выступая на съезде Российского союза ректоров, Владимир Путин ответил на вопрос о мировых рейтингах вузов и месте в них российских учебных заведений: «Да все просто и примитивно. Эти рейтинги — один из инструментов конкурентной борьбы на рынке образовательных услуг. Кто будет этот инструмент использовать себе во вред и в нашу с вами пользу?» Что интересно в этом высказывании? Своеобразное понимание термина «конкурентная борьба». Обычно конкурентная борьба предполагает, что участники выполняют схожую работу и тот, кто сделает ее лучше, выиграет. То, что тут описано, — не конкуренция, а применение административного ресурса: у меня есть возможность безнаказанно подкрутить рейтинг в пользу своего вуза (подразумевается, плохого), и я это делаю.

Откуда исходит это удивительное представление о конкуренции не как о соревновании равных, а как о заведомо преступной деятельности? А вот откуда: «Конкуренция при таком капитализме означает неслыханно зверское подавление предприимчивости, энергии, смелого почина массы населения, гигантского большинства его, означает также замену соревнования финансовым мошенничеством, непотизмом, прислужничеством на верху социальной лестницы». Это работа Ленина «Как организовать соревнование», в ней рассказывается, что порочная буржуазная конкуренция должна быть заменена социалистическим соревнованием, раскрывающим творческий потенциал сознательных трудящихся.

Поколение, которое сейчас находится у власти, — 50-летние и старше — было самым советским из всех, выращенных после 1917 г. Они родились после войны, отрезавшей навсегда память о прежней России вместе со всеми, кто еще мог ее помнить. Они прошли полный курс идеологической индоктринации — успели побывать и октябрятами, и пионерами, и комсомольцами, и коммунистами. Им преподавали марксистко-ленинскую философию и политэкономию в вузах, наиболее энергичные и способные сдавали ее и в аспирантурах. Не стоит думать, что на наше мировоззрение влияет только то, с чем мы согласны. Интоксикация мозга спорами марксизма-ленинизма не имеет ничего общего с левизной в политическом смысле, планами строительства социализма или даже мечтой о восстановлении СССР. Легко избавиться от веры в силу соцсоревнования, даже если она когда-то у вас и была. Но это не спасет вас от убеждения, что буржуазная конкуренция есть финансовое мошенничество, буржуазный суд служит интересам правящих классов, пресса продажна, деньги всевластны и нет такого преступления, на которое не пошел бы капитал за 300% прибыли. <…>

Много было шуток, что в постсоветской России выстроили капитализм в точности по «Незнайке на Луне» и карикатурам в «Крокодиле»: толстый биржевик в цилиндре, эвфемистическая сигара, веер купюр, коктейли, канкан и на переднем плане — изможденный трудящийся, лишенный медицинской помощи: в шахтерском поселке закрыли фельдшерский пункт.

Но это та Луна, на которую никогда не прилетят прогрессивные коротышки с семенами гигантских растений. Какой прогресс может быть во вселенной, где «либо мы, либо нас»? Никакого. Интернет возник как проект ЦРУ и так и развивается, и всегда будет проектом ЦРУ. Государства вечно будут сражаться за углеводороды, внутреннее недовольство всегда будет инспирировано извне, закон — это формальность, устав — бумажка, справедливости не существует. Учение Маркса всесильно для тех, кто в него верит.

Можно ли увидеть запах, услышать цвет.

Человек – существо недостаточно изученное. И некоторые казалось бы привычные вещи могут в нас проявляться достаточно необычным образом. Так, отдельные люди удивительны тем фактом, что могут нюхать звуки, видеть запахи, слышать цвета. Согласно предположениям некоторых ученых мы все были способны это делать, но это было в младенческом возрасте…

Повзрослев, мы потеряли эту способность, как ни жалко. С точки зрения науки это явление называется синестезии (от греческого » syn» (с) и «aisthesis» (ощущением)) и заключается в том, что у человека соединяется два телесных чувства.

Первые записи о людях, обладающих такими способностями, найдены в литературе 18-го столетия.

Согласно статистическим данным данное явление бывает достаточно редко и проявляется у одного человека на тысячу. Однако это не останавливает исследователей, которые хотят докопаться до истинной сути.

Наблюдения показывают, что люди с синестезией не понимают и не ощущают того, что у них имеются отклонения от нормы, ведь они всегда так себя чувствовали, так видели и слышали мир. Узнав о том, что остальные люди чувствуют мир иначе, эти пациенты бывают очень удивлены и разочарованы. Причем, хочется отметить тот факт, что все эти реакции и такое восприятие мира происходит автоматически и человек не может их игнорировать. Причем система восприятия у каждого человека индивидуальна и повторяться не может. То есть у каждого человека по-своему воспринимается тот или иной звук в цвете, по-разному виден тот или иной запах.